Мимолетный мир

Если бы люди никогда не старели и не увядали, но вечно жили в этом мире – всё утратило бы свою способность волновать, трогать нас! Самая ценная вещь в жизни – её неопределенность, недолговечность. Взгляните на живые существа – ни одно не живет так долго, как человек. Майская муха не доживает до вечера, летняя цикада не ведает ни весны, ни осени. Какое великолепно неторопливое чувство – прожить один-единственный год в полной безмятежности! Если этого вам мало – проживите хоть тысячу лет, они мелькнут как сновидение одной ночи.

Легенда гласит, что "Записки от скуки" / "Эссе в праздности" (Essay in Idleness/ Tsurezuregusa, 1330-1332) написаны на обрывках бумаги, которые автор – Ёсида Кенко (Yoshida Kenko) развешивал на стенах своего дома. Годы спустя один его заботливый друг осторожно снял эти обрывки, сохранив таким образом одно из величайших произведений японской литературы.

243 отрывка этого классического произведения XIV столетия хранят квинтэссенцию мимолетной природы сущего.

**

Жизнь – свеча на ветру.

Японская поговорка

**

Mujo (Непостоянство; см. интервью Х. Мураками)

Есть примерно один час осенью,

Когда небо ясно и прозрачно,

Когда предсказуемо движутся тучи,

Отказываясь в бурю собираться,

Когда бодрящая уверенность

В полноте своей красоты

Разносится в оттенках и цветах Горы,

Как будто в этот миг

Деревья не страшатся

Неминуемого Зимы приближения.

Они знают всё о том, что

Вероломный маскируется Обманщик

С ликом Смерти.

**

Самые ценные плошки для чайной церемонии – неправильной формы. На некоторых там и сям сохраняются золотистые пятна, подчеркивающие (а не скрывающие) потертости от рук давних владельцев.

Асимметрия и неправильная форма предоставляют простор для роста, совершенствования, а безупречность душит воображение.

Дональд Кини / Donald Keene

**

Во всем, о чем бы ни шла речь, единообразие нежелательно. Оставить что-либо незавершенным – значит сделать интересным, даруя ощущение простора для роста.

Ёсида Кенко, Эссе в праздности / Yoshida Kenko, Tsurezuregusa

**

Похвала тени

Родившийся в 1886 году, десятки лет спустя после того, как Япония открыла свои порты для Запада, Танидзаки Юнихиро (Tanizaki Junichiro) был одержим традициями и прошлым своей страны. Он отвергал всё, что считал наносной вестернизацией, происходившей повсеместно. Произведение, которым Танизаки наиболее известен на Западе, - короткое эссе озаглавленное «Похвала тени» (In Praise if Shadows, 1933). В нём Танидзаки Юнихиро выразительно и ярко пишет о тенистой красоте традиционного японского дома:

«Я призываю этот мир теней, который мы теряем, возвратиться. Я хочу широкие карнизы и темные стены, я отодвину в тени вещи, которые слишком выступают и выделяются, я сниму никчемные украшения. Я не прошу, чтобы так делали повсюду, но возможно нам позволят иметь хотя бы один такой дом, где можно выключить электрические огни и увидеть, каков мир без них».

**

Жена владельца магазина

Холодное январское утро. Раздвижные обитые деревянными дощечками двери – и первое, что приковывает взгляд в неброском интерьере, – крохотная ваза. Один-единственный прекрасный бутон камелии намекает на свет в конце зимнего туннеля – изящный поклон в сторону смены сезонов, чтобы не забыть о ней в извечной спешке.

У входа, на бетонном полу, оставляют обувь. Приглашают войти в маленькую комнату с татами на полу, где семья Хасегава приветствует гостей. Появляется Хасегава-сан, приветливо улыбаясь и глубоко кланяясь, демонстрируя уважение. Вы - почетный гость, как каждый, переступивший её порог.

В комнате нет ничего, кроме потертых бумажных дверей и видавшей виды деревянной стойки в углу, отполированной руками четырех поколений тружеников-торговцев. Хасегава-сан широким жестом приглашает присесть на подушки на полу, приготовленные для этого случая.

«Чашку чая?» - предлагает она. Никто из тех, кто знает её, не откажется.

Хасегава-сан знаменита тем, что сама называет своей единственной слабостью. Каждый месяц она старается сэкономить немного денег, потакая своей привычке – пить превосходный, самый лучший зеленый чай в мире. Это простое удовольствие, и она всегда находит время разделить чашку сладко-ароматного чая гиокуро – и тепло своего гостеприимства – с особенным гостем.

А пока давайте выпьем чаю. Полдень придает бамбуку блеск, фонтаны радостно журчат, легкий шопот сосен слышен в котелке. Помечтаем об исчезновении и остановимся на прекрасном безрассудстве вещей.

Окакура Тенцин / Okakura Tenshin

**

Аспекты наиболее важных для нас понятий сокрыты от нас вследствие своей простоты и привычности.

Людвиг Витгенштейн

**

Человек богат ровно настолько, насколько он способен отказаться от того, чем владеет.

Генри Дэвид Торо

**

Жизнь поистине проста, но люди упорно её усложняют.

Конфуций

**

Умный дурак способен сделать вещи крупнее, сложнее и бесчеловечнее. Необходимо прикосновение гения, – и великая смелость, – чтобы двигаться в противоположном направлении.

Эрнст Фридрих Шумахер /E.F.Schumacher

**

Тот, кто делает кадки

Расщепляя очередную кедровую планку руками, Томии-сан терпеливо улыбается своим гостям, демонстрируя процесс создания традиционной японской бадьи для купания – такие почти никто уже не использует. Сидя на полу своего тесного старого магазинчика, он с помощью пальцев рук и ног по старинке делает деревянные бадьи. Обработанная вручную с помощью инструментов его деда, кропотливо соединенная бамбуковыми колышками, каждая кедровая планка гладко остругана и оставлена неполированной – чистая природная красота, доведенная до совершенства не стремящимися к внешнему лоску и эффектности руками одного из последних подлинных мастеров.

Пожилые соседи – единственные, кто использует его бадьи по назначению. Лишь немногие бережливы настолько, что приносят мастеру свои изношенные бадьи для ремонта – и мастер любит их за это. Некоторые из пожилых соседей отказываются пользоваться стиральными машинками – ведь они вряд ли как следует отстирывают грязь. Стирка шелковых кимоно по старинке в деревянных кадках заставляет пожилых женщин двигаться, сохраняет давние традиции.

Сегодня Томии-сан ведет своих любопытных посетителей на задний дворик своего скрипучего, покрытого черепицей столетнего дома, мимо бездонного старого колодца, деревенской печи, растапливаемой дровами, и импровизированного душа. Он никогда не увидит всё то, без чего не могут жить они: посудомоечные машины, сортировщики мусора, гардеробные. Это его не интересует. Он говорит, что покуда он не умрет, его интересует только создание деревянных кадок.

Без наследника и ученика, он пьет саке и каждую ночь в одиночестве ожидает рассвета, который подарит еще один день – с бесценным деревом, с улыбкой, с примером для нас, что такое любить свою работу.

**

Я очень люблю свою работу – делать бочки; соединять каждую дощечку - в одну круглую бочку.

дзэн-пословица